Часто греческий гекзаметр короче русского в том плане, что, переведя все слова с оригинала, остаются ещё пустые стопы русского гекзаметра. И тогда приходится добавлять союза, частицы или эпитеты, чтобы войти в шестистопный ямб. Например, если рассмотреть стихи о Леде, то в стихе 298 Жуковский называет Леду славной, чтобы уместиться в размер гекзаметра, хотя в оригинале этого слова нет. Вслед за Жуковским так поступил и я. Вересаев и Щуйский добавляют слова: «после того». А вот как выглядит стих в оригинале:

 

(Одиссея, 11: 298)

καὶ Λήδην εἰ̃δον, τὴν Τυνδαρέου παράκοιτιν, 

 

Если перевести дословно, то будет примерно следующее:

«И Леду видел, которая Тиндарею супруга»

 

Для русского гекзаметра тут не хватает слога. Но интересно тут уточнение «которая», или «та, что». Это говорит нам о том, что имя Леда в те времена встречалось не редко. Поэтому Одиссею пришлось уточнить, какую именно Леду он видел у Аида.

 

Что же касается стиха 300 в той же 11 песне, то это одна из нечастых древнегреческих строк, которая не вмещается в русский гекзаметр, так как в переводе имеет больше слогов.

 

(Одиссея, 11:300)

Κάστορά θ' ἱππόδαμον καὶ πὺξ ἀγαθὸν Πολυδεύκεα, 

Кастор, укрощающий коней (конеборный), и хороший кулачный боец Полидевк…

 

Поэтому приходится жертвовать каким-либо словом. Например, Жуковский не уточняет, что Полидевк не просто боец, а именно кулачный боец.

 

Жуковский:

[300]   Коней смиритель Кастор и боец Полидевк многосильный.

 

Вересаев жертвует переводом слова «ἀγαθὸν» (хороший, славный), но уточняет, что Полидевк именно кулачный боец.

 

Вересаев:

300            Кастор, коней укротитель, с кулачным бойцом Полидевком.

 

Щуйский же неточно переводит слово «ἱππόδαμον» (укрощающий коней, конеборный), так как «ἱππότης» – конник, тот, кто владеет конём, ездит на нём, сражается на коне, а «ἱπποδάμος» – укрощающий коней. Эти понятия хотя и несколько сходны, но не совсем то же самое.

 

Шуйский:

300.   Кастора-конника и Полидевка, бойца на кулачки;

 

Боец на кулачки – это что-то народно-деревенское. Кроме того, строка искажает ритм гекзаметра, если читать её правильно, то есть слово «кулачки» произносить с правильным ударением на последнем слоге, то не только гекзаметра, но и стиха вовсе не получится, выходит просто прозаическая строка. Если же слово «кулачки» произносить с неправильным ударением на втором слоге, то само слово искажается, становится не русским.