(Одиссея. 12:80-81)

80   μέσσω̨ δ' ἐν σκοπέλω̨ ἐστὶ σπέος ἠεροειδέσ, 

πρὸς ζόφον εἰς 'Έρεβος τετραμμένον, ἡ̨̃ περ ἂν ὑμει̃ς

 

(Одиссея. 12:93-95)

μέσση μέν τε κατὰ σπείους κοίλοιο δέδυκεν, 

ἔξω δ' ἐξίσχει κεφαλὰς δεινοι̃ο βερέθρου: 

95   αὐτου̃ δ' ἰχθυάα̨, σκόπελον περιμαιμώωσα, 

 

Жуковский:

[80]    Камень скалы; и на самой ее середине пещера,

Темным жерлом обращенная к мраку Эреба на запад;

 

Вдвинувшись задом в пещеру и выдвинув грудь из пещеры,

Всеми глядит головами из лога ужасная Скилла.

[95]    Лапами шаря кругом по скале, обливаемой морем,

 

Вересаев:

80   Мрачная есть в середине утеса большая пещера.

Обращена она входом на мрак, на запад, к Эребу.

 

В логове полом она сидит половиною тела,

Шесть же голов выдаются наружу над страшною бездной,

95   Шарят по гладкой скале и рыбу под нею хватают.

 

Шуйский:

80.   Есть в середине утеса пещера, покрытая тьмою,

К западу вниз до Эреба она простирается: мимо

 

Скрыта до половины она в пещере глубокой; [7]

Выставив головы все наружу из пропасти страшной,

95.  Ими на месте ловит, утес оглядев с вожделеньем.

 

1. Первое примечание касается 81-го стиха. Жуковский и Вересаев перевели стихи 80-81 так, будто пещера была повёрнута на запад к Эребу, то есть к царству мёртвых. А Шуйский перевёл это место так, что пещера сама ведёт «к западу вниз до Эреба», то есть ведёт под землю в царство мёртвых. Это притом, что из стихов 83-84 мы видим, что даже стрела сильнейшего стрелка не может долететь до пещеры, настолько она находится высоко на скале.

2. Отсюда стихи 93-95 переводчики тоже переводят по-разному. Жуковский переводит так, что Скилла наполовину «глядит головами из лога», то есть, выглядывает из пещеры. Вересаев переводит так же, но у него Скилла не просто наполовину выглядывает из пещеры, а ещё выдаётся головами «над страшною бездной», то есть над морем. А у Шуйского Скилла выставляет головы «из пропасти страшной», то есть, у него опять пещера является страшной пропастью, так как ведёт под землю до самого Эреба.

Слова «ἀνατείνω», «ἀνήκω» можно перевести как «простираться, достигать, доходить». Или «ἀποβαίνω» – простираться, доходить. Но слово «τετραμμένον» трудно перевести как «простирается» в смысле «доходит до» Эреба, как это сделано у Шуйского. Более правильно было бы перевести это слово как «обращена, повёрнута, направлена», что и сделали Жуковский с Вересаевым.

Возможно, Шуйского убедило переводить как «пропасть» слово «βερέθρου», которое другие перевели иначе?

Интересно также здесь примечание Шуйского № 7 к стиху 93 и следующим. Приведу его примечание полностью:

 

«Вдвинувшись задом в пещеру и выдвинув грудь из пещеры,

Всеми глядит головами из лога ужасная Сцилла,

Лапами шаря кругом на скале, обливаемой морем,

Ловит дельфинов она, тюленей и могучих подводных

Чуд, без числа населяющих хладную зыбь Амфитриты».     

Этот красочный русский текст Жуковского является не столько переводом, сколько собственным поэтическим распространением, развертыванием Гомера. 

«Жуковский более независимо передает текст, пересоздает некоторые места силою воображения...  прибавка слова лишнего сравнительно с точным текстом оригинала, не изменяя общего смысла (?), придает яркость образу или мысли древнего поэта и становится их поэтическим истолкователем». Так объясняет проф. С.П. Шестаков еще в 1902 г. (см. его «Жуковский как переводчик Гомера", Казань). 

Академик И.И.Толстой говорит о переводе Жуковского, «свободно вносившего в переводимый им оригинал богатые краски своей собственной поэтической палитры» (из рукописного отзыва «о русском стихотворном переводе П.А.Шуйского Илиады и Одиссеи Гомера»). 

В приведенных 5-ти стихах прибавочными словами из собственной поэтической палитры Жуковского   или же свободными изменениями являются:

«задом»,

«грудь»,

«лапами шаря»,

«обливаемых морем», 

«тюленей» (с ударением в конце), 

«могучих подводных»,

«населяющих хладную зыбь».

Что же остается от подлинного Гомера?

 

На это примечание Шуйского ответим только тем, что и сам Шуйский, когда это ему нужно, сводобно и без стеснения добавляет в свой перевод «прибавочные» слова не из Гомера, не вспоминая, что сам критикует за это Жуковского.

Тут нужно учитывать, что художественный перевод – это не «инструкция по применению» и точность в художественном переводе важна смысловая, ситуационная, а не дословная. Кроме того, художественный перевод одновременно является и авторским произведением. Поэтому перевод Жуковского – это не текст Гомера на русском языке, а именно художественный перевод Жуковского. Так к нему и нужно относиться. Другое дело, если бы он неверно перевёл саму ситуацию, её смысл, вот тогда нужно и критиковать, и поправлять. А если он по-своему приукрашивает текст, но по смыслу переводит его точно, то это не является ошибкой перевода. Такие «вольности» допускал и Гнедич, и все прочие переводчики.

В данном же месте более важен вопрос о самой пещере Скиллы. Действительно ли пещера доходила до Эреба, как перевёл Шуйский? Но Шуйский тактично не комментирует это, хотя и переводит не как Жуковский, явно выказывая несогласие с его переводом.