(Одиссея, 15:370-371)

 

Ж:

Был награжден я красивой хламидой и новым хитоном,

Также для ног получил и сандалии; после царица

[370]   В поле к стадам отослала меня и со мной дружелюбней

Прежнего стала. Но все миновалось. Блаженные боги

 

В:

370    И отослала в деревню. И больше еще полюбила.

Да, ничего уже этого нет!.. Но блаженные боги

 

Ш:

Взяв. После этого мне подарила прекрасное платье,

Плащ и хитон, а на ноги прибавила пару сандалий,

370.   В поле послала, больше еще в душе уважая.  [10]

Этого я не имею теперь. Но блаженные боги

 

В своём комментарии к 370-371 стихам Шуйский, критикуя Жуковского, пишет:

 

[10] к ст. 370 и сл.

«В поле к стадам отослала меня и со мной дружелюбней

Прежнего стала. Но все миновалось...»

Здесь Жуковский вводит свое собственное «но все миновалось» и полностью пропускает: «теперь же уже в них имею нужду».

 

Однако этот упрёк совершенно неуместен. Шуйский в своём комментарии делает неверный акцент. Свинопас тужит вовсе не о плаще, хитоне и сандалиях, которые подарила ему царица, а о том, что не имеет уже той любви к себе, которой любила его царица. Вот в чём суть. И это как раз видно в переводе Жуковского: «Но все миновалось».

Сам Шуйский переводит: «Этого я не имею теперь». «Этого» – чего? Отношений с царицей, или одежды? Судя по комментарию Шуйского, нужно иметь ввиду одежду, так как в комментарии он переводит: «теперь же уже в них имею нужду». «В них», а не в «ней».

На первый взгляд перевод Шуйского («Этого я не имею теперь») по смыслу, казалось бы, мало чем отличается от перевода Жуковского («Но все миновалось»). Ведь «всё миновало» и «не имею теперь» по сути одно и то же. Но Шуйский сделал комментарий, в котором объясняет, что он (Шуйский, а не Гомер) имел ввиду совершенно другое – подарки царицы, а не само отношение царицы. У Гомера же говорится именно о том, что пастух жалеет о смерти царицы и её хороших отношениях к нему, а не о том, что уже износил плащ и сандалии.