(Одиссея, 15:249-255)

Μάντιος αὐ̃ τέκετο (породил) Πολυφείδεά τε Κλει̃τόν τε: 

250   ἀλλ' ἠ̃ τοι Κλει̃τον χρυσόθρονος ἥρπασεν 'Ηὼς 

κάλλεος εἵνεκα οἱ̃ο, ἵν' ἀθανάτοισι μετείη: 

αὐτὰρ ὑπέρθυμον Πολυφείδεα μάντιν 'Απόλλων 

θη̃κε βροτω̃ν ὄχ' ἄριστον, ἐπεὶ θάνεν 'Αμφιάρηοσ: 

ὅς ῥ' 'Υπερησίηνδ' ἀπενάσσατο πατρὶ χολωθείσ, 

255   ἔνθ' ὅ γε ναιετάων μαντεύετο πα̃σι βροτοι̃σι. 

 

Указанные стихи «Одиссеи» переводчики перевели по-разному в том месте, где говорится, что Аполлон сделал мужественного Полифейда пророком.

Жуковский говорит о том, что Аполлон дал Полифейду силу пророка, когда уже не стало Амфиарая. Сразу отметим, что это более точный и более правильный перевод.

 

Ж:

Младший сын Мантий родил Полифейда пророка и Клита.

[250]   Клита похитила, светлой его красотою пленяся, Златопрестольная

Эос, чтоб был он причислен к бессмертным.

Силу пророчества гордому дав Аполлон Полифейду,

Сделал его знаменитым меж смертных, когда уж не стало

Амфиарая; но он в Гипересию жить, раздраженный

[255]   Против отца, перешел; и, живя там, пророчил всем людям.

 

Вересаев же переводит по-другому. Он указывает, что Аполлон дал Полифейду силу пророка, когда уже не стало отца Полифейда:

 

В:

Мантий двух сыновей породил, Палифейда и Клита.

250    Клит был похищен с земли златотронною Эос богиней

Из-за его красоты, чтобы жил он в собраньи бессмертных.

А Палифейда надменного сделал гадателем славным

После смерти отца Аполлон, дальнострельный владыка.

Он в Гипересию жить переехал, с отцом не поладив.

255    Там обитая, давал предсказания смертным он людям.

 

Но в греческом тексте указано, что умер 'Αμφιάρηοσ (Амфиарай, Амфиарей), а не отец Палифейда. А из стиха 249 мы видим, что отцом Полифейда был Мантий. То есть, Вересаев переводит неверно:

Шуйский, казалось бы, переводит так же, как и Жуковский. Однако в его переводе не говорится о том, что Амфиарай умер:

 

Ш:

 Мантий тоже родил сыновей Полифида и Клита,

250.    Но златотронная Эос похитила младшего сына

Ради его красоты, чтоб ему средь богов обретаться.  [6]

Бог Аполлон Полифида тогда прорицателем сделал,

После Амфиарая из всех предсказателей лучшим.

Он, рассердясь на отца, в Гипересию переселился.

255.    Людям всем он, там проживая, предсказывал правду,

 

Из перевода Шуйского можно подумать, во-первых, что Аполлон сделал Полифида прорицателем ещё при жизни Амфиарая. Хотя в греческом тексте указано, что это произошло после его смерти. А во-вторых, из перевода можно сделать вывод, что Аполлон сделал его не лучшим прорицателем среди всех живущих, как следует из греческого текста, а лучшим после Амфиарая, если не указано на его смерть, то есть вторым по умению. Также, как в «Илиаде» указывались сильнейшие герои, например, «после Ахиллеса» (Аякс), то есть, вторые по силе. Так получилось и у Шуйского.

Значит, наиболее адекватный перевод здесь всё же у Жуковского.

Кстати эпитет к Палифейду: «ὑπέρθυμον» – обозначает не «гордый» (Ж.) и не «надменный» (В.), а мужественный, смелый. Шуйский и вовсе упустил этот эпитет. Зато в своём комментарии №-6 к стиху 250 он упрекает Жуковского за то, что тот в отношении Клита употребил словосочетание «причислен к бессмертным», якобы это напоминает церковное «причислен к лику святых». Но по сути упрёк напрасен, так как невозможно жить среди бессмертных, не будучи причисленным к бессмертным. Так что Жуковский и тут перевёл правильно, хотя и не дословно точно.