(Одиссея, 14:419-429)

οἱ δ' ὑ̃ν εἰση̃γον μάλα πίονα πενταέτηρον. 

420   τὸν μὲν ἔπειτ' ἔστησαν ἐπ' ἐσχάρη̨: οὐδὲ συβώτης 

 

Ж:

Те же, свинью привели пятилетнюю, жирную выбрав.

[420]   В горницу, с ней подошли к очагу: свинопас богоравный

 

В:

Был приведен пятилетний от сала лоснящийся боров.

420   Близ очага пастухи поместили его. Свинопас же

 

На мой взгляд, в стихе 420-м Жуковский допускает неточность не только перевода, но и смысла ситуации. Он употребляет слово «горница», которого не только нет в оригинале, но и по смыслу ситуации это слово кажется неправильным. Вызывает сомнение сам факт приведения свиньи в горницу для её жертвоприношения и готовки. В горницах не готовили еду, тем более не резали свиней. Возможно, Жуковского смутило в переводе (или в подстрочнике, с которого он переводил) слово «очаг». Это слово есть и в оригинале (ἐσχάρη̨). Его также можно перевести и как жаровня. В оригинале просто говорится, что: «потом её (свинью, или борова) поставили (подвели) к очагу (или жаровне)».

Конечно, в русском понимании очаг может быть только в доме. Но в теплых странах очаг нередко устраивают и во дворе (летняя кухня). Да и на юге России тоже. И уж свиней кололи явно не в горницах. Даже зимой в России свиней всегда кололи во дворе, а летом и подавно. И у Гомера в поэмах неоднократно встречаются описания того, как животных приносили в жертву и кололи именно во дворе дома. Но даже если в данном случае пастухи действительно закололи свинью непосредственно в доме, что странно, то всё равно здесь было бы неуместно слово «горница».

Что же касается разночтения переводов «свинья», «кабан» и «боров», то об этом я уже писал в одном из комментариев и тут повторяться не хочу. Скажу только, что, хотя и можно перевести по-разному, но надо учитывать, что все эти слова имеют разное значение.